ПРО ИНФОРМАЦИЮ
Что такое "информация"?
Снятая неопределённость.
Это как это?
Ну, вот, например, как в лесу.
Лесной ШУМ, на самом деле, непрерывный и густой поток сообщений обо всём, что в лесу происходит. Однако мне до этих сообщений никакого дела нет: я не охотник, не лесник и даже не бёрдвотчер. Я просто гуляю по лесу, думая о чём-то своём. И лес для меня просто ШУМИТ, ненапряжно и неинформативно.
Но вот до меня внезапно дошло, что я уже не гуляю, а заблудился. У меня возникла НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ: я тупо не в курсе, в какую сторону теперь идти. И с этого момента лесной шум для меня уже не просто набор расслабляющих звуков, а массив ДАННЫХ, которые могут помочь мне определиться. Вслушиваясь в него, я вычленяю звуки цивилизации (шум моторов, стук колёс, собачий лай) и двигаюсь туда, откуда они доносятся.
Направление движения, которое я себе определил, проанализировав звуки леса – это и есть ИНФОРМАЦИЯ. Если она корректна – я выйду к людям, если ошибочна – продолжу блуждать в лесу. Но отмечу, что никакая информация – ни корректная, ни ошибочная – не возникла бы, если бы я не ощутил неопределённость, а просто шёл бы наобум и вышел бы из лесу. И лесной шум не превратился бы в массив данных, а так и остался бы шумом, ненапряжным и неинформативным.
Так рождается информация в лесу – но в медийном пространстве всё по-другому. Стандартный медийный текст сам СОЗДАЁТ НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ, которую затем сам же и СНИМАЕТ. В результате, он производит впечатление информативного сообщения, даже если информация, которая в нём содержится, не устраняет никаких неопределённостей, подброшенных мне здесь и сейчас моей собственной повседневной жизнью. Я чувствую себя "проинформированным", и чувство это насыщению сродни. То есть, довольно приятно.
Зачем медийщики так поступают? Одну из возможных причин объяснил Крылов (не Константин, а Иван Андреевич) в своей басне "Три мужика". Чтобы не грузить читателей длинным стихотворением на архаичном русском языке, перескажу вкратце её сюжет.
Трём мужикам подали скудный ужин: чашку щей, остатки каши и немного хлеба. Самый смекалистый сообразил, что для троих еды маловато, и завёл разговор о якобы предстоящей войне с Китаем. Его друзья тут же принялись обсуждать эту сногсшибательную новость, а он тем временем умял всё угощение в одиночку.
"Иному, до чего нет дела, о том толкует он охотнее всего. Что́ будет с Индией, когда и от чего, так ясно для него. А поглядишь — у самого деревня между глаз сгорела", - такой нехитрой моралью завершает Крылов свою басню. И, надо сказать, она актуальна и поныне. Медийные новости довольно успешно отвлекают мужиков от их насущных щей да каши. А господа, которые создают и распространяют новости, имеют с этого не только профит, но и статус "четвёртой власти". Ну, или "борцов за свободу слова", если с властью у них не сложилось.
И, в принципе, да: власть у них есть. Людей, подсаженных на ежедневные новости, в мире гораздо больше, чем наркоманов, токсикоманов и лудоманов, вместе взятых. Миллиарды мужчин и женщин начинают каждое утро с запроса: "Что в мире делается?" – и успешно снимают свою неопределённость с помощью масс-медиа. Хотя разумнее и проще было бы выглянуть в окно – за окном ведь тоже мир, который к ним гораздо ближе и влияет на их жизнь гораздо сильнее, нежели смена правительства в Антарктиде или извержение вулкана на Луне. Но нет же: у привычного потребителя новостей уже сформирована "обратная перспектива": дальние события, о которых сообщают журналисты, кажутся ему крупнее и важнее того, что происходит с ним рядом, здесь и сейчас. Ведь где-то там "вершится история", а здесь и сейчас – обыденное внеисторическое существование, в котором всё предопределено на много лет вперёд и никаких неопределённостей снимать не надо.
Как и любая форма ухода от повседневности, медиамания имеет свои плюсы и свои минусы. Не вдаваясь в их обсуждение, замечу, однако, что радиоприёмник, транслирующий информацию о событиях в мире (пусть даже стопроцентно корректную), вряд ли помог бы мне выбраться из лесу. Скорее наоборот: заслушавшись новостей, я мог бы забрести в такую чащобу, что и спасатели с собаками меня бы потом не нашли. Леса-то здесь серьёзные, на тысячи гектаров - не то, что в Антарктиде или, скажем, на Луне.
